Hakimiyyətin şüuri qavranılması (Hakimiyyətin və elmin nüfuz etməsi ideal kimi)

       

Такие времена предоставляют небывалые возможности для понимания реальности - как-оно-есть-на-самом-деле. При условии верного соотношении Власти и Науки. Проблема сонастроенности науки и власти может быть решена при учете новейших достижений социо-гуманитарного знания.

        

Социология представляет собой первую ступень в познании реальности. Для социологов общество есть общность индивидов и взаимосвязей между ними. Социология служит власти, прежде всего власти  государственной – такова ее национальная особенность. Наиболее перспективное и продуктивное направление - социология жизни. Социология жизни – это анализ и обработка особого среза сознания азербайджанцев и видения ими социальной реальности. Разумеется, социология в таком виде, причастна к решению задач управления. Она участвует в формировании дискурса власти.

        

Если держать в поле внимания феномен государства, то надо сказать: стиль и способ социологического мышления – это нормативный режим, а не объективистский. Нормативный режим в размышлениях – это опора на фундамент должного. Социология нормативистского направления ставит задачу осмысления существующего, сквозь призму должного и желаемого. Она ставит целью социальный идеал и делает замеры под углом зрения соответствия или несоответствия желаемому. Нравственные основания социологической науки подразумевает анализ процессов господства и подчинения, при учете должной роли азербайджанского государства в решении социальных проблем.

        

Социологические исследования Центра социальных исследований рисуют образ среднего азербайджанца, ценящего политическую стабильность и безопасность; порядок, освященный традициями и, вместе с тем, новаторство; человека открытого вызовам глобализма в сопряжении с верой в силу государства, солидарного с просвещенной персонифицированной властью и готового к совместному движению по пути прогресса.

        

Практика производства знания  подразумевает два режима знания – всякий уважающий себя социальный теоретик обязан их различать и выводить практические умозаключения. Один режим социо-гуманитарного знания основан на вере в существование глобального политического пространства с общими проблемами, которому соответствует общее наднациональное научное пространство. В оптике этого режима актуальны интенсивность контактов и рост цитируемости публикаций в международных изданиях.

        

Альтернативный режим знаний, строится на другом видении научной политики. Государственнический режим знаний полагает национальное государство самой ценной реальностью. Производство знаний предполагает патриотическую этику постановки и решения проблем. От данного типа знаний требуется создание матрицы научных исследований отвечающих двум требованиям: распознавание опасностей для национально-политического бытия и поиски оптимальных решений по обеспечению безопасности и развития. 

        

Никакая власть без знания невозможна, и ни одна власть не держится на невежестве и не может существовать без впадения в кризисное состояние. Как показал Мишель Фуко, власть всегда опирается на знание, которое делает эту власть легитимной, и наоборот, существование форм знания гарантировано властными отношениями, в которые эти формы вписаны. В современных обществах управление всегда осуществляется с помощью научного знания.

        

В современном ученом сообществе социология плотно сопрягается с политической теорией. Ряд  мировых имен - Вебер, Шумпетер, Хабермас, Луман, Гидденс, Бурдье, Фуко и др. - символизировали в своем творчестве плодотворный синтез социологии и политологии. Отсюда следует, что социологические истины должны получать последующее расширение посредством политической теории.

 

         

Социально-политическая теория развивается тогда, когда нечто самобытное оказывается неузнанным, непознаваемым и непрочитанным для господствующей теория либеральной демократии. В Азербайджане формируется новая теория, для которой либеральная демократия становится лишь описанием частного случая. Новая теория, описывая особенное явление, придает ему характер мировой явления. Объект новой теории – геокультурная особенность Азербайджана, как пространство синтеза Востока и Запада, советско-азербайджанского наследия, отвергаемого либерализмом и новой азербайджанской реальности, все еще нуждающейся в глубоком осмыслении. Тема особенности Азербайджана обладает универсальным характером – в мире наличествуют ареалы смешанных культур, противоречивых по своим параметрам и вызывающих духовное напряжение и конфликты. 

        

Разработка новой теории, отвечающей духовным потребностям современного азербайджанского общества, предполагает методологическое различение большой и малой политики. Малая политика - это политика воспроизводства сложившегося жизнепорядка. Это изменения без трансформаций, они укладываются в существующий формат организации общества. Большая политика трансформирует общество[2].

Роль большой политики выполняла либеральная политика по лекалам «Вашингтонского консенсуса» (1989). Закладывались новые институты и нормативные основания для нового жизнеустроения, подводилась жирная черта между прошлым и настоящим.  Однако наша ближняя история обнаруживает, что законченных событий не бывает в принципе. Прошлое живет настоящим, оно пересматривается, переделывается, переоткрывается в ходе практики умного целеполагания, рационального жизнетворчества. Прошлое живет в настоящем, даже, когда оно осуждается или даже демонстративно замалчивается.

        

Из недавнего прошлого унаследовано понимание сотворения истории. В нашей реальности понятие «развитие» в дискурсе Президента Ильхама Алиева есть прямое продление идеи Прогресса, и как таковой отождествлялся с советско-азербайджанской историей. Прогресс (развитие) понят как историческое время, постоянно опережающее само себя. Понятия «история» и «прогресс» образовали синтез и таким образом очертили горизонт будущего.

        

Предметом социо-гуманитарного анализа должен быть дискурс власти как речи, «погруженной» в современный контекст эпохи с ее культурным словарем. Слова обычно устойчивее и долговечнее идей. Концепт «развитие» наиболее употребительный в дискурсе Президента, в своем содержании практически идентичен концепту «развитие» 70-80-х годов. Это обстоятельство «работает» на идею исторической преемственности дискурса власти.

Следовательно, продуктивно рассмотрение прошлого в настоящем контексте как нового пространства опыта и нового горизонта ожиданий. В целом социальное бытие понимается как собрание осмысливаемых и переосмысливаемых культурных текстов, в которых присутствует прошлое и желаемое будущее. Всякий ответ интеллектуального класса на вызовы внешнего мира происходит с позиций культурно-национальной идентичности. Вопрос заключается в сбережении этой идентичности.

        

Каждая политическая система и каждый государственный строй имеют свои национальные характеристики на том основании, что между разумом и бытием есть посредник: виды деятельности и языки. Нет разума вообще. Разум имеет долговременную социокультурную природу – как синтез норм культуры и социальных отношений, типа экономических отношений и религиозной системы. Разум ограничен культурой, в которой он укоренен.

        

Культура – это особая реальность, столь же объективная как физическая и биологическая реальности. Это мир символов и культурное поведение человека – это символическое поведение, это наделение предметов символическим смыслом,  вне   всякой связи с физическим миром. Культурология, будучи наукой о культуре, оперирует понятием культурема, т.е. идеологемой в мире культурно значимых смыслов[3].  Наиболее значимая, культурема в коллективном представлении азербайджанской власти – это геокультурный образ Азербайджана. Диспозиция высказываний содержит цитаты из текстов Г. Алиева, М. Алиевой, Р. Мехтиева. «Азербайджан соединяет Восток и Запад, Европу и Азию», потому что в своей национальной культуре, исторических корнях и менталитете «составляет синтез Востока с Западом, Европы с Азией»[4] (Г. Алиев). «Азербайджан называют мостом между Западом и Востоком» в силу его геополитического положения. Вместе с тем Азербайджан – страна «способная сказать свое слово в диалоге культур. Я горжусь тем, что в нашей стране образовалось совершенно неподражаемое культурное пространство»[5] (М. Алиева). «Азербайджан – это мост между культурами и цивилизациями. (…) Это страна, которая воплощает в себе ментальность Востока и прагматизм Запада»[6] (Р. Мехтиев).

        

Идея Л. Витгенштейна: в разновременных языковых практиках слова имеют разные употребления, - и фактически имеют разные значения[7], лишь подчеркивает ментальное единство двух эпох. Эти соображения создают фундамент для социологии особого рода, изучающей исторические понятия, которые меняют реальность. Понятия в языке – это социальные институты, слепки исторических отношений[8].

        

Истинность в социально-гуманитарном познании обеспечивается соотнесением наших представлений не только с объективной действительностью, но и с тем, чего нет в действительности, а именно с ценностью, с должным, с тем, чего нет действительности, но является требованием разума. Так, например, поступки отдельных людей или действия социальных групп, исторические события не только описываются, какими они были на самом деле, но и оцениваются с точки зрения должного.

        

В целом, правящая элита современного Азербайджана говорит на концептуальном языке, характеризуемом как «картина мира» - на этой совокупности «знаний и мнений… относительно объективной реальной или мыслимой действительности»[9]. При общности концептуального языка существуют и личностные особенности. Современные «языковые реалии» отражают характер азербайджанского общества последних 30 лет, географическую среду, социально-политическую и культурную жизнь носителей азербайджанского языка[10] и привязанного к нему русского языка. О значимости языковой дуальности говорила Мехрибан Алиева, выказывая культурный глазомер и дальновидность государственного человека. Русский язык - «одно из богатств нашей нации, нашей страны. Ни в коем случае терять русский язык нельзя… Это плохая тенденция»[11].

        

По Мишелю Фуко (1926-1984), новоевропейское устройство (до 1917 года) характеризовалось гораздо меньшей тоталитарностью, нежели современное демократическое устройство с разделением властей, полиархией и масштабной психоманипулятивной пропагандой преимуществ либеральной демократии. Скрытым антиподом либеральной демократии являются политические системы в России, Центральной Азии и в Азербайджане, где власть и государство идентичны, поскольку источником власти является государство в единстве представительных институтов.

        

В текстах Мишеля Фуко анализ дискурсов сопряжен с отношениями власти и, прежде всего, власти государства. Дискурсы осуществления феномена власти в деятельности органов политической власти и далее в школах, клиниках, больницах, тюрьмах и т.д. Там, где учреждения реализуют  определенные режимы поведения, Фуко называет «дисциплинарными институтами». Они создают особое «дисциплинарное пространство». Содержание этой дисциплины суть представления государственной власти об управлении: целях, задачах, обязательствах и перспективах.  Это представление и есть «власть-знание» (М. Фуко). Властезнание – это системы научных знаний, с определенным режимом научного знания, идеологических конструкций, информации, статистики и т.д. для управления процессами в государстве. Властный дискурс означает, что серия текстов, высказываний, речей продуцируется людьми, наделенными правом продуцировать подобные речи. В текстах властных персон авторство связывается с персоной, поскольку текст цитируется и обсуждается с упоминанием лица. Таковы тексты Президента, Первого вице-президента, Главы Администрации Президента…

        

Феномен власти (политика) и феномен знания (наука) взаимодействуют - они сопроницаемы. Они сопроницаемы в государстве с высоким уровнем единства и с такой традицией в мироззрении как идеократизм. В явлении идеократия высшая власть приписывается Идее. В ядре идеократизма представление о том, что само государство есть нравственное явление, а гражданин воплощает в себе «подданство идеи», то есть нравственное подданство. Личность подчиняется законам государства, чьим подданным он является не в силу лишь правовой связи, но в силу единства миросозерцания в государстве. В ценностном фундаменте властезнания наличествует азербайджанизм – многоуровневая идеологическая концепция, у истоков которой резоны Гейдара Алиева, с их последующим развитием в трудах академика Рамиза Мехтиева.

        

Идея развития ко многому обязывает. Развитие требует дарований и новаторов. В недрах Развития может, как и впредь созревать национальная элита, способная к историческому творчеству. Элита, представляющая политически активный интеллектуализм.